Ради чего мы воевали в Южной Осетии?

Обсуждение жизни общества

Ради чего мы воевали в Южной Осетии?

Сообщение адвокат 76 » 07 авг 2013, 00:08

Изображение

Накануне пятилетней годовщины грузинского нападения на Цхинвал корреспондент «Комсомолки» объехал многострадальную республику, мучаясь ответственностью за тех, кого приручила Россия

Фактически Южная Осетия начинается с Рокского тоннеля, с узенькой кровеносной жилки, которая связывает Россию и это крошечное, независимое территориальное образование, имеющее все признаки государственности. Во время разбора августовской войны 2008 года эксперты не могли понять: почему грузинские войска не сделали ничего для перекрытия этого тоннеля? С одной стороны, это был неописуемый просчет агрессоров, с другой - тактическая «ошибка» маскировала секретный план. Тоннель нужен был Саакашвили, чтобы очистить «освобождаемые» территории от осетинского населения. Потоки беженцев должны были заблокировать российскую военную помощь, а грузинская армия - занять пустую территорию. План не сработал, осетины никуда не ушли со своей земли. Сейчас кровеносная жилка стала еще уже. В республику можно попасть только по технической, вентиляционной галерее, идущей параллельно главному тоннелю, который сейчас ремонтируется. Машины пускают по часам - 30 минут транспорт идет в Южную Осетию, тридцать минут - обратно.

Тянутся мучительные километры, когда легкие разрывают скопившиеся под землей выхлопные газы, а в голове появляется колокольный звон. Один из сопровождающих, сотрудник администрации Южной Осетии, начинает объяснять, почему с республикой до сих пор нет авиасообщения:

- Из-за неопределенного статуса республики на Западе любой самолет, залетевший в ее воздушное пространство, получит проблемы во время зарубежных полетов вплоть до принудительной посадки и конфискации техники. Нужно создавать специальный авиапарк. И потом, пассажиропоток должен быть серьезным...

Но, как мы видим, пассажиропотока нет - машин на границе от силы десяток. Все просто: людей в республике по-прежнему очень и очень мало. Разные должностные лица неофициально называли мне разные цифры - и 25 тысяч человек, и 17 тысяч. На улицах и базарах считают, что жителей в республике еще меньше. Говорят, не больше 10 тысяч, но проверить эти цифры сложно, почти невозможно. Хотя, как рассказал корреспонденту «КП» посол России Эльбрус Каргиев, все школы и детсады в республике восстановлены и работают, при нынешнем президенте республики Леониде Тибилове их даже стало чуть больше. По мнению дипломата, это самое верное доказательство - люди живут, работают и даже возвращаются. Следы войны постепенно исчезают...

НА ГРАНИЦЕ ЛЮДИ ХОДЯТ ХМУРО

За прошедшие 5 лет осетины так и не нашли общего языка с грузинами. Были надежды, что как-то все рассосется само собой. Начнется примирение, как водится, с приграничной торговли, потом люди будут ездить туда и обратно, восстановятся связи и отношения... Но не вышло. Причем размежевание двух народов приобрело окончательный вид - на самых проблемных участках сейчас достраивают инженерные заграждения, ставят камеры и локаторы, укрепляют границу. От Цхинвала до нее - рукой подать, пять минут езды на автобусе. Мы сворачиваем с трассы на заросшую травой грунтовку. С трудом объезжаем грузовик, с которого мужчина и женщина обрывают дикую алычу. За деревьями уже виден купол грузинского села Дици, а дорогу к нему перегораживает зеленый забор. В последнее время в этом селе чуть ли не каждую неделю идут митинги. Грузины кричат, что во время демаркации границы осетины прирезали себе 300 лишних метров, и, таким образом, как говорилось на митингах, «они рано или поздно дойдут до Тбилиси». Хотя Южная Осетия много раз предлагала Грузии провести совместную демаркацию границы, но соседи не соглашались, поэтому осетинам пришлось заниматься этим в одностороннем порядке.

Сейчас на границе тихо. Из-под земли появляется пограничный наряд - русские парни-контрактники. Нас выводят на нейтральную территорию. Как в анекдоте, мы обходим забор, который перегораживает дорогу, но не имеет продолжений в обе стороны. В траве журналист «КП» спотыкается о могучую кучу пустых бутылок из-под боржоми. По словам погранцов, раньше здесь стояли грузинские полицейские - так они пометили территорию. Впрочем, грузинские полицейские видны и сейчас - смотрят на нас, укрывшись за своим пыльным джипом.

На виду у грузин Роберт Газзаев, заместитель начальника погранслужбы республики, устраивает пресс-конференцию. Грузинам слышно плохо, и они даже выходят из-за машины, подходят чуть ближе.

По словам пограничника, никаких отношений с Грузией нет. Границу могут пересекать лишь три категории граждан - нарушители, тяжелобольные и участники осетино-грузинских переговоров в Женеве. Есть еще место, где границу могут пересечь в упрощенном порядке жители Ленингорского района.

В этот момент звонит телефон, и Роберт обсуждает с грузинским коллегой судьбу трех пастухов, зашедших в Южную Осетию со своими коровами.

- Скотина, она политикой не интересуется и в ней ничего не понимает, - улыбаясь, говорит нам пограничник.

Местные жители к размежеванию с Грузией относятся настороженно. Внутри у них борются противоречивые чувства. С одной стороны, они хорошо помнят грузинскую агрессию, а с другой - консервация внешних границ Южной Осетии грозит превратить эту республику в «медвежий угол». Без каких-либо надежд. Хотя, если бы не политиканство Саакашвили и последовавшие трагические события, все могло быть по-другому.

Изображение
Несмотря на российскую помощь, последствия войны видны еще повсюду. Так до сих пор выглядит одна из улиц в Цхинвале.
Фото: Александр КОЦ.


МАКЕТ ЭТНИЧЕСКОГО МИРА

Еще каких-то пару лет назад в Ленингорский район Южной Осетии было очень трудно попасть на машине. Дорога могла занять и пять часов, и десять - если зимой. Сейчас, после того как у руля в республике встал президент Тибилов, дорогу наконец практически всю идеально отремонтировали. В районе - смешанное население. Есть осетино-грузинские семьи, есть даже грузинская школа. Ленингорский район мог бы быть моделью и образцом мирного проживания двух народов. Тем более что все больше тамошних грузин ассоциируют себя именно с Осетией. Глава района Джемал Джигкаев (говорят, у него самого грузинские корни) сообщил мне, что за последний год 69 жителей отказались от своего грузинского гражданства.

Продавщица грузинка Лиана в лавке приграничного поселка Мосабрук показывает мне, какие вина настоящие, а какие - порошковая дрянь с легендарными названиями. На полках стоят грузинские продукты - вся номенклатура, от соусов до печенья. При этом российские продукты грузины к себе в страну не пускают - уничтожают прямо на границе. Угол магазина забит военным снаряжением грузинской армии, оставшимся от бесславной августовской войны. Внешне разгрузки, обувь, рюкзаки соответствуют натовскому снаряжению, но при ближайшем рассмотрении видно, что это совершенно отстойный самострок, уступающий по качеству самому дешевому Китаю.

- Ваши военные берут на сувениры, - объясняет мне Лиана.

На пункте «упрощенного перехода» границы легкий ажиотаж - ждут своей очереди десятки машин с грузинскими номерами. Машины забиты фруктами. Грузины, бежавшие из района после войны, приезжают в свои сады за урожаем вопреки бойкоту, который пытался установить Саакашвили. Кто-то вообще живет между двух республик, кормясь «от границы». Очередь быстро двигается. Правда, с 18 сентября границу закроют для провоза грузов. Разрешенный вес - 50 килограммов на человека - придется перетаскивать на себе.

Подхожу к «газельке» с грузинскими номерами и в последний момент понимаю, что это - катафалк. Внутри стоит гроб, женщины в трауре, а рядом с водителем сидит моложавый и худощавый грузинский священник. Водитель катафалка говорит неохотно, но эмоционально:

- Человек просил перед смертью похоронить его в родной земле. Последнее, о чем просил! Не по своей воле жил там, - водитель тычет рукой за спину, в Грузию, - а в землю хотел лечь здесь!

КРАДЕНОЕ СЧАСТЬЕ

Лучше всего в Южной Осетии живется военным. Даже срочникам неплохо, потому что солдаты получают прибавку за службу вне границ России. За несколько дней мы объехали несколько военных городков, и везде было хорошо на глаз. Вплоть до кондиционеров в казармах и термокружек в столовых. Следом за военными идет обеспеченный слой бюджетников - самый многочисленный. А потом, как ни странно, - пенсионеры. Почти сто процентов жителей Южной Осетии - граждане России, поэтому и пенсии у них российские.

34 миллиарда рублей ушло за 5 лет в крохотную республику на ее восстановление. Но как я ни таращил глаза, понять, куда делись эти деньги, так и не смог. Был на швейной фабрике в Цхинвале. Ощущение сложилось, что станки в цех завезли за 15 минут до приезда российских журналистов. Проект финансирует один из самых известных осетинских бизнесменов России - Теймураз Боллоев, и можно надеяться, что с фабрикой все получится. Был на каком-то кирпичном заводе, был в горах, в рыбоводческом хозяйстве... Вот, собственно, и все достижения. Быт, правда, стал проще, свет и газ начали подавать из России без ограничений. Ситуацию чуть прояснил наш посол Эльбрус Каргиев:

- Понимаете, республика не может нами бесконечно дотироваться. Это тяжело всем.

На вопрос, почему так мало было сделано за 5 лет, особенно если сравнивать с Чечней, посол ответил так:

- Три раза менялись механизмы передачи российских дотаций! Скажу откровенно: больше выделять деньги на проекты, в которых не указана сумма или срок исполнения, никто не будет! Сотрудники Счетной палаты теперь работают в республике на постоянной основе, они и будут это контролировать. А раньше как было? Притворные обиды от «недоверия». Предложения: «Давайте перечислим сразу всю сумму, а в конце года мы отчитаемся?» В результате получили перекопанный город.

Примерно с такой же горечью говорили о жизни в республике люди, которых я встречал. Многие прямо винят в сложившемся бардаке вице-премьера по социальным вопросам Аллу Джиоеву. Крикливая, ярая оппозиционерка досталась президенту Тибилову в наследство от кризисной ситуации на прошлых выборах главы республики. Джиоева претендовала на высший пост в Южной Осетии, уверяя всех, что уж она-то знает, как быстро наладить жизнь в регионе. Но, возглавив социалку, провалилась по полной, показав такую дремучую некомпетентность, что заслужила в народе прозвище Цхинвальская мачеха. Зато «освоение» российской помощи в ее епархии приняло воистину гигантские масштабы. Такие, что от «освоенного» мало что осталось, и куда ушли деньги, можно лишь гадать. Зато своего тщеславия и болезненного властолюбия вице-премьер не скрывает. И теперь вот снова собралась слинять в оппозицию. Ее расчет понятен: в следующем году в республике пройдут парламентские выборы, и Джиоева жаждет политического реванша.

Но если это случится, то созидательная эйфория, которую пять лет назад породили победа и независимость, может в республике испариться. Ведь, оказывается, радость мирной жизни тоже можно украсть.

КОМПЕТЕНТНО

Алексей МАРТЫНОВ, директор «Международного института новейших государств»: «Спасали самих себя»


- Пять лет назад вмешательство России было единственным возможным решением. Провоцируя Саакашвили на агрессию, его американские кураторы были уверены, что России не хватит духа помочь осетинам и слабость России будет спроецирована на весь Кавказ. В том числе - Северный. Это и был стратегический замысел наших недоброжелателей. Это первый аспект.

Второй - я хорошо помню, как беда, пришедшая в Южную Осетию, консолидировала российское общество. Стоило ли это потраченных на Южную Осетию денег? Смотря с какой стороны посмотреть. Я совершенно точно знаю, что было бы неверно перекладывать ответственность за частично разворованную помощь на осетин. В этом виновата целая чиновничья вертикаль, и чиновники эти - в том числе российские. Не могу их назвать по-другому, только как воры и мерзавцы. Но спасали-то мы Южную Осетию не ради того, чтобы кто-то украл эти миллиарды. В Южной Осетии мы спасали самих себя, свою страну.

ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА

Пока боржоми камень точит


Не было бы большой беды в том, что геополитический проект «Южная Осетия» буксует, - бывает. Беда в том, что за тщетными потугами построить государство внимательно наблюдают с другой стороны границы - из Грузии. Где коррупцию если не победили, то хотя бы сократили до таких приемлемых величин, когда она перестает особо мешать развитию государства. Грузия никуда не спешит. Она бесплатно лечит тяжелобольных жителей Южной Осетии. Зовет молодежь учиться. Без проблем предоставляет статус беженцев и жилье, а потом и гражданство - продолжает искушать этот несчастливый народ. И когда-нибудь, если не сработают принятые меры, если не изменится жизнь в республике, боржоми проточит камень осетинской независимости. Скорее всего, ни осетин, как народа, ни Южной Осетии после этого уже не будет. Будет ассимилировавшаяся этническая группа или народ в изгнании. Единственное спасение в том, что поможет Россия. Поможет привести маленькую республику в порядок, что-то сделать с ней. Понимает это и президент республики Леонид Тибилов. Недаром на встрече с российской прессой он обронил знаковые слова, собрав в одном повествовании взаимоисключающие тезисы:

- Мы являемся независимым государством, и мы в первую очередь должны работать над тем, чтобы укреплять свою государственность. А ведь такого не было никогда в истории, мы всегда жили вместе с Северной Осетией. В перспективе я считаю, что осетинский народ должен быть вместе. И если такое произойдет в бытность моего президентства, то я, конечно, выполню эту миссию. И тогда мы будем в составе России.
адвокат 76
 
Сообщения: 5792
Зарегистрирован: 04 окт 2011, 10:34

Вернуться в История и общество

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 3

cron